Замглавы Администрации президента Алексей Филатов был беспощаден к врагам Революции. В каждом суде Украины знали: если звонит “главный по судам с Банковой”, это дело государственной важности. И не послушаться рекомендаций означает сделать единственный шаг к измене.
“Алексей Валерьевич, к вам Александр Бессмертный”.
“Кто?”
“Директор ЦЕКК”.
Это были кодовые слова. “Центрально-европейская кондитерская компания” (ЦЕКК) владела фабриками “Рошен”. Филатов было приподнялся со стула, чтобы встретить лично. Но вспомнил суть дела и заставил себя присесть обратно.
“Алексей Валерьевич, здравствуйте”, – бодро вошел в дверь мрачного вида человек.
“Заходите, Александр Михайлович”, – сурово так указал на стул юрист с Банковой.
С неторопливостью истинного юрийца Филатов взял со стола папку и принялся листать несколько листиков плохой распечатки. Бессмертный был доверенным юристом Портрета еще в “Укрпроминвесте”. Но на днях он совершил нечто выходящее за рамки.
“Вы хоть понимаете, что натворили?” – начал вежливо Филатов.
“Что?”
“Вы понимаете, что создали нового великомученика?”
Мрачный явно рассчитывал на другой прием, поэтому слегка повел плечами.
“Это все равно, что критиковать Черчилля за победу во Второй Мировой!”
Мрачный удивленно посмотрел на него. Филатов понял и решил взять образ попроще.
“Это все равно, что обвинять в зраде правую ногу Парасюка!”
Мрачный презрительно сощурился. Филатов представил, как выглядит в глазах юриста Портрета. Нужно было еще проще.
“Это как жаловаться, что у Верки Сердючки слишком большие сиськи!”
Бессмертный наконец кивнул.
“Так что не так?” – поинтересовался он.
На днях он подал в СБУ бумагу от имени замсекретаря Совета безопасности Олега Гладковского. В этой бумаге Бессмертный расписал, что СБУ обязано преследовать журналиста Александра Дубинского как изменника Украины. И все потому, что тот подловил Гладковского на коррупции.
“Вы понимаете, что это прямой билет в парламент?!”
“Прошу прощения, кому?”
Филатов был нетерпим к врагам Революции, но тут приходилось осторожненько. Он слегка наклонился вперед и полушепотом принялся объяснять.
“Ну не Олегу же Владимировичу… И не нам…”
Олег Владимирович был тем самым Гладковским. От имени Портрета он “пилил” оборонный бюджет Украины. Армии поставляли устаревшие БТРы, отремонтированные танки и ломающиеся санитарные машины. А главное, втридорога.
“Дубинскому! Будет нам новый Лещенко! Потому что знаете почему?”
Филатов многозначительно поднял пальчик. Бессмертный уставился на него.
“Потому что теперь власть преследует журналиста Дубинского!”
“Ну и хорошо!” – попытался перехватить инициативу Александр Михайлович.
“Нет! Не хорошо! – покачал пальцем Филатов. – Вы принцип Гонгадзе знаете?”
“Какой принцип?”
“Журналистов! Нельзя! Трогать! Ни при каких! Обстоятельствах!”
“Хе! – оживился Бессмертный. – Это почему же?”
“Потому что всю дорогу, пока ты будешь с ним судиться, тебя будут поливать грязью он! Его СМИ! Все остальные СМИ!”
“Ну это мы посмотрим”.
“А самое главное знаете, что?”
“Что?”
Филатов сделал паузу, откинувшись в кресле. Прищурившись, он приготовился зарядить глубокую мысль.
“Дебилом во всей этой ситуации будет выглядеть… Кто?”
И Филатов показал пальцем на четвертый этаж, на котором располагался Портрет.
“Его публикации носят подрывной характер. Он угрожает основам Национальной безопасности”, – принялся цитировать Бессмертный текст жалобы в СБУ.
Филатов вгляделся в мрачное лицо собеседника. Он никак не мог понять, почему тот так настаивает на собственной глупости.
“Вы понимаете, что это не измена? Вы понимаете, что это может быть резко, обидно? Но это – не измена”.
“А что же это?”
“Это – информационная бомба. Вы только что создали нам нового Гужву!”
СБУ и прокуратуры всех мастей уже пару лет устраивали обыски и аресты редактору “Страны” Игорю Гужве. Посадить так и не получилось, зато “Страна” на этих событиях получила аудиторию в несколько миллионов человек.
“Я поэтому как увидел, решил поговорить, – Филатов постучал своей визиткой по столу. – Скажите мне честно, почему вы не посоветовались с нами?”
Бессмертный выжидающе посмотрел на Филатова.
“Поймите меня правильно, – продолжил убеждать “главный по судам с Банковой”. – Пока мы прикрываем национальной безопасностью собственную ж-пу, в этой стране ничего путного не будет”.
Визави вел себя на удивление спокойно.
“Я думал, Петр Алексеевич вам все сказал”, – вдруг произнес он.
Филатов почуял неладное. Но он был опытным аппаратчиком и не изменился ни в позе, ни в лице.
“Причем здесь Петр Алексеевич?”
“Ну как же… – усмехнулся Бессмертный. – Это же его идея”.
“Это?” – Филатов вопрошающе ткнул пальцем в заявление Гладковского.
“Ну да”.
Вмешательство Портрета в корне меняло ситуацию. Алексей Валерьевич принялся строить логические цепочки. “Измена – суд – крики – оправдания – провал”. Нет. “Измена – арест – митинг – суд – ЕСПЧ – провал”. Нет, делу нельзя было давать ход.
“Ну, смотрите, – начал он. – В беде мы вас не бросим”.
Бессмертный понимающе ухмыльнулся.
“Можете рассчитывать на полное содействие в судах. И с Василь Сергеичем мы обсудим”.
Василий Сергеевич Грицак возглавлял Службу безопасности Украины. Именно ему была адресована жалоба Гладковского.
“Кстати, давно хотел спросить… Вы уже заслуженного юриста Украины получали?”
Бессмертный был приятно польщен.
“Как-то все не было случая”.
“Так пора вас представить! – обрадовался Филатов. – Я сделаю все, что смогу!”
Он нажал кнопку селектора.
“Аня, возьмите, пожалуйста, у Александра Михайловича пакет документов для подачи на заслуженного…”
Он широко улыбнулся Бессмертному.
“И в следующий раз – звоните в любое время дня и ночи”, – бодро произнес “юрист Банковой” и почтительно пожал мокрую руку собеседника.
Когда директор “ЦЕКК” вышел за дверь, Алексей Валерьевич нажал кнопку селектора.
“Грицака Василия Сергеевича”.
Филатов знал, что Бессмертный как раз услышит эту команду. Он хитро улыбнулся в свою свежеподстриженную бороду.
“Василий Сергеевич! Здравствуйте. Знаете, почему звоню?” – приветливо начал он.
Тихий голос что-то сдержанно ответил.
“Это не мы, к сожалению, – торопливо заговорил он. – Петр Алексеевич поручил своим юристам”.
Грицак с той стороны оценил информацию.
“Поэтому мы, конечно, обязаны поддержать…”
В трубке не было ни звука.
“… но с другой стороны, я тут просчитал варианты”.
Тихий голос ответил что-то едкое.
“Да. Поэтому предлагаю, чтобы этим делом заняться всерьез… Глубокое расследование затянется на сколько?”
Глава СБУ прикинул и ответил.
“А два года можем?”
Грицак одобрительно буркнул.
“Вот и чудесно! Желаю вам всего!”
Филатов положил трубку и подошел к зеркалу. На него взглянуло суровое закаленное в судах лицо.
“Беспощаден к врагам Революции”, – подумал он и круто развернулся на каблуках.
……………………………
Disclamer: Все изложенное выше является чистым вымыслом. Имена и должности придуманы. Любое совпадение с реально существующими персонажами случайно.
Во время написания текста ни один политик не страдал.
Источник: Фейсбук автора
