Портрет сидел с планшетом в руках и ковырялся пальцем в Facebook’е.
На него с разных ракурсов смотрела Юля. Эксперды и активизды изгалялись в остроумии, описывая новую придумку Тимошенко под называнием “Новый курс”. В основном, упражнялись в критике.
“Дураки, вы понимаете, что это фуфло?!” – в сердцах бормотал себе под нос Портрет.
Дураки не отвечали и продолжали издеваться над положениями программы.
“Вы не понимаете! Неважно, какие положения! – продолжал Портрет. – Важно, что вы ее обсуждаете!”
Дураки завязывали друг с другом дискуссии и устраивали баттлы. И что самое мерзкое, совершенно бесплатно.
Портрет раздраженно отбросил планшет. Тот тихо стукнулся о лакированный дубовый стол и ненавязчиво подмигнул экраном.
“Шо, опять?!” – нахмурился президент.
Это был уже третий планшет с начала года. Два предыдущих не выдержали накала эмоций первого пальца страны, и после нескольких энергических бросков об стол отказались работать.
Портрет задумчиво уставился в телевизор, висящий на стене. Там с раскрытым ртом застыла Юля. Перед ней на сцене съезда стоял молодой стриптизер со стрелкой, указывающей куда-то вниз.
Эта картинка неожиданно вернула Портрета в конструктивное русло. Он потянулся за телефоном и набрал своего кума.
“Да, Петр Алексеевич!” – неожиданно бодро ответил генеральный прокурор Юрий Луценко.
Из трубки явственно доносились солнце, море, лето и нечто вкусное, которое энергично жевал кум.
“Ты где?”
“… В Италии”, – нехотя признался Луценко.
На секунду Портрета охватила ностальгия по нормальной жизни. Перед глазами мелькнул дом в Испании, новая мебель, сколько она стоила. Потом мысли почему-то без спросу перебежали к деньгам, от них – к заводу в России, оттуда – к выборам и что их надо выиграть. Такое продолжалось уже четвертый месяц и совершенно измучило президента.
“Не к столу сказано… – раздраженно выдохнул Портрет. – Я тут пытаюсь найти анатомическое соответствие рейтинга и антирейтинга”.
Генпрокурор явно не понял, но при виде полета мысли даже перестал жевать. Улучив момент, Портрет продолжил.
“Что такое рейтинг – более-менее понятно. Им меряются”, – иронично отметил он.
“Угу”, – поддержал разговор Луценко.
“Антирейтинг тогда – это что? Гемморой?”
Генпрокурор невольно хихикнул. Тут же вспомнил, что у Портрета огромный антирейтинг. Посерьезнел и тут же выдал свежую мысль.
“Тогда у Юли – самый большой”.
Портрет уже давно пришел к тому же выводу, но все никак не мог выдавить хоть каплю пользы из полученного знания. Порохоботы на каждом канале раскачивали антирейтинг Тимошенко, но дело особо не сдвигалось.
“А чего ты спрашиваешь?” – поинтересовался генпрокурор.
“Та вот думаю…”
Собеседник промолчал.
“Ведь что Вона делает? Классика жанра. Есть запрос на новые лица – она делает себе новое лицо”.
Луценко промолчал по личным соображениям.
“Теперь она летит в космос, строит блокчейн, советуется с лохами и все такое”.
“Новый курс?” – оказался в курсе генпрокурор.
“Ну да…”
Накануне Юля созвала форум, который назвала “Новый курс”. С огромной сцены она, в новом луке, говорила новые вещи и ручкалась с хорошо забытыми старыми людьми. В зал набились сотни искателей в вышиванках, мечтающих о должностях и выживании. Но гораздо больше Портрета волновали те, которые не пришли на форум, но выстраивались в очередь на Туровскую, чтобы засвидетельствовать возможному следующему президенту…
“Так слушай, а что тут такого? – вдруг вступил Луценко. – Мы ж тоже так ходим”.
“Как ходим?”
“Ну, удовлетворяем запросы общества”.
Генпрокурор с недавних пор стал главным борцом с коррупцией. Изменение произошло после того, как он слетал в Штаты и заручился поддержкой кого-то. Портрет и сам давно практиковал перехват. Если кто-то из конкурентов высказывал классную идею, его мочили порохоботы. А через время с этой идеей выходил уже Портрет и заявлял ее как собственную.
“Ну да. Только мы реально делаем, а Юля – нет”.
“Что мы делаем?” – изумился Портрет.
“Ну ты реально сделал безвиз”.
“Мы сделали вместе!” – поправил его Портрет.
Оба улыбнулись. В ответ на “Новый курс” Тимошенко, Портрет развесил по всей Украине бигборды “Сделали вместе”. На одном из них президент за ручку с поляком радовался безвизу.
“Мы боремся с коррупцией”.
“Угу…” – заулыбался Портрет.
“Мы проводим реформы”, – с явной иронией наливал Луценко.
“Не п#@ди”, – наконец, оценил шутку Портрет, и оба гадко захихикали.
Вспомнили еще несколько ярких реформ, и похихикали еще.
“Ну так я ж о чем… – вернулся к разговору Портрет. – Ведь что такое антирейтинг”.
Генпрокурор что-то откусил и приготовился слушать.
“Это когда ты говоришь правильные вещи, но тебе никто-никто не верит”.
“Угу…” – поддакнул Луценко, которые все равно поддерживал нормальные отношения и с Портретом, и с Юлей.
“Вот я и думаю – если она пытается удовлетворять запрос на новые лица, может, и мне?”
Генпрокурор задумался.
“Это ты – новое лицо?”
“Ну а что! Я ж тоже могу показать себя с неожиданной стороны”, – загадочно произнес президент.
“Говори уже”, – устало выдохнул генпрокурор.
Он уже давно понял, что Портрету нужен совет.
“В общем, идти мне на гей-парад?” – выпалил президент.
В это воскресенье перекрыли центр Киева. Гей-сообщество решило пройти по улицам столицы.
“А зачем тебе?” – искренне задумался генпрокурор.
“Ну смотри. Ты ж антикоррупционер теперь?”
“Ну я и был”.
“Не п#@ди”, – обрезал его Портрет, и оба опять захихикали.
“Ок, так ты к чему?” – опять вернулся к разговору Луценко.
“Ты ж не е@нулся окончательно…”, – намекнул Портрет, почему генпрокурор качает антикоррупционную тему.
“Ну понятно, что не от хорошей жизни, – согласился генпрокурор. – Нах@й оно мне надо?”
“Да потому, что есть запрос общества”.
“Ну да”.
“А вот Вован удовлетворяет другой запрос – на запуск экономики”.
“Великий директор рынка”.
“Страну отремонтировал…”
“Не говори…”
Премьер Владимир Гройсман в последние месяцы запустил пиар-кампанию, в которой представлял себя как крепкого хозяйственника и великого строителя. Он открывал дороги, обнимался с программистами, изучал вертолеты и пробовал на вкус баланду. Украинский Лукашенко не слишком пользовался спросом, но Борисыч упорно продолжал долбить скучную скалу народной любви.
“Так и я удовлетворю запрос!” – наконец, предположил Портрет.
“Какой запрос? – искренне удивился Луценко. – На президента-пид@#аса?”
Пришло время посмеяться, но оба решили промолчать.
“Та нет, если я пройду с ними, это ж еще ничего не значит”.
Генпрокурор представил себе и сурово промолчал.
“Зачем тогда?”
“Ну они ж на чем стоят?”
“Кто они?”
“Ну, новые лидеры всякие”.
Перед глазами Луценко проплыл неопределенный набор персонажей, от Мустафы Найема и Сергея Лещенко до почему-то Александра Онищенко и Анатолия Гриценко.
“На том, что они продвигают тут европейские ценности”.
Луценко скривился.
“Ну и?”
“А тут раз – и уже я их представляю”.
Генпрокурор промолчал. Долго думал, оставить свое мнение при себе или нет. Но потом, по старой традиции, решил прорезать правду-матку.
“Мне кажется, ты еб@нулся”, – выдал он по-кумовски.
“Ну спасибо, кумэ”, – странным тоном проговорил Портрет.
“На здоровье”.
В эфире возникла тишина.
“Как там вообще Италия?” – вдруг сменил тему разговора президент.
Еще немного поболтали. Сбили скользкую тему.
Разговор еще не окончился, как дверь в кабинет Портрета приоткрылась, и в нее вошла секретарша. Она молча подошла к столу президента и передала ему несколько фотографий. Ткнула в них пальцем, Портрет кивнул, что понял – и секретарша вышла.
“Ладно, у меня тут дела”, – спешно попрощался Портрет с кумом и сбросил вызов.
Он принялся рассматривать фото. На них были геи в разных жизненных ракурсах. Вот, судя по всему, свадьба Элтона Джона. Вот премьер Люксембурга с супругом. Вот какой-то пупсик в купальном костюме бежит по пляжу, держа в руках флаг.
Поверх всех фоток неумелая рука секретарши влепила вырезанное в фотошопе лицо президента. С утра он поручил ей сделать несколько ракурсов, чтобы понять, как лучше одеться на “Марш равенства”. Увиденное потрясло Портрета. Особенно врезался в память толстяк в полосатом купальнике.
“Я и правда еб@нулся”, – ошарашенно выдохнул он и отправил фотографии в шредер.
Портрет нажал пухлым пальцем кнопку селектора.
“У тебя файлы остались?”
“Да, Петр Алексеевич”, – ответила секретарша.
“Вытри немедленно”.
Защелкали клавиши.
“Все отменяется”.
“Хорошо, Петр Алексеевич”.
“Через полчаса созывай совещание по созданию украинской церкви”, – поручил он и отпустил кнопку.
……………………………
Disclamer: События происходят в параллельном измерении, в котором все политики и бизнесмены далеко не такие приличные люди, как в нашем мире. Все изложенное выше является чистым вымыслом. Имена и должности придуманы. Любое совпадение с реально существующими персонажами случайно.Во время написания текста ни один политик не страдал.
