Декларация прав Жеваго

Опальный миллиардер, в отношении которого НАБУ начало расследование по внесению недостоверных данных в декларацию о доходах, решил изменить законодательство для того, чтобы таких уголовных производств нельзя было открыть в будущем

Внефракционный нардеп Константин Жеваго, похоже, сильно обиделся на открытие НАБУ уголовного производства летом этого года по подозрению во внесении недостоверных данных в его декларацию о доходах. По сведениям журналиста Александра Дубинского, речь шла о долге Жеваго перед подконтрольным ему банком «Финансы и кредит» по договору об открытии кредитной линии №143vUAH-12-09, заключенному 31 декабря 2009 г. «Причина открытия уголовного дела – сокрытие господином Жеваго в декларации данных о кредите, который он взял в собственном банке (уже банкроте)» – сообщил Дубинский.

Как выяснил «ОЛИГАРХ», изначально Жеваго была открыта кредитная линия на 800 тыс. гривен под 18% годовых, которую он совсем не спешил погашать до последнего времени. В итоге на сентябрь 2017 г. долг Жеваго перед банком составил 8,2 млн гривен. И два месяца назад Шевченковский районный суд Киева, по сведениям «ОЛИГАРХА», распорядился взыскать с Жеваго в пользу Банка «Финансы и Кредит» всю эту сумму.

Как сообщал «ОЛИГАРХ», контроль над своим банком Жеваго потерял в сентябре 2015 года, когда правление НБУ приняло постановление № 612 «Об отнесении Банка «Финансы и Кредит» к категории неплатежеспособных».

«Жеваго была дана возможность реструктуризации. И он ее делал-делал, но мало сделал. С учетом того массива проблем, которые ему надо было расчистить, трех лет ему было бы недостаточно. Ему надо было делать все намного быстрее. Надо было хоть что-то продать из своих бизнесов, чтобы капитализировать банк. Но он не захотел. Хотя ему год говорили, что потока его дивидендов не хватит на погашение инсайда, продавайте! Ведь если вы построили свой бизнес на 16 млрд денег «физиков», на 6 млрд денег НБУ, на 3 млрд денег других юридических лиц, то рано или поздно надо их отдавать» — так описывала причину крушения  банка «Финансы и кредит» в октябре 2015 года глава НБУ Валерия Гонтарева.

После этого группу Жеваго стали в буквальном смысле разрывать на части государственные кредиторы – прежде всего, сам банк «Финансы и кредит», контроль над которым перешел к Фонду гарантирования вкладов физлиц, а также Национальный банк и Ощадбанк.

Досталось и самому экс-олигарху лично, когда он попал под следствие НАБУ. Правда, ничем плохим для него расследование антикоррупционеров не закончилось, но осадок у Жеваго, похоже, остался. Чем-то другим сложно объяснить то, что Жеваго вместе с еще одним внефракционным нардепом Яковом Безбахом, которого называют протеже Виктора Пинчука, стал соавтором законопроекта о внесении изменений в статью 214 Уголовно-процессуального кодекса Украины (относительно особенностей начала досудебного расследования по отдельным категориям правонарушений), зарегистрированного в Верховной Раде 17 ноября.

Как указывается в пояснительной записке к законопроекту Безбаха-Жеваго, нардепы предлагают дополнить статью 214 УПК частью 9 следующего содержания: «Сведения об уголовном правонарушении, предусмотренном ст. ст. 366-1, 368-2 Уголовного кодекса Украины, могут быть внесены в Единый реестр досудебных расследований только при наличии заключения о недостоверности задекларированных сведений или наличия признаков незаконного обогащения, в решении центрального органа исполнительной власти со специальным статусом, который обеспечивает формирование и реализует государственную антикоррупционную политику, принятом по результатам осуществления полной проверки декларации (деклараций) лиц, уполномоченных на выполнение функций государства или местного самоуправления».

То есть, фактически Жеваго предлагает законодательно запретить открывать уголовные производства так, как это было сделано в его отношении. Лоббизм собственных интересов нардепа, который одновременно продолжает заниматься бизнесом, являясь CEO горнорудной компании Ferrexpo, в этой ситуации очевиден. Но, несмотря на это, у законопроекта много шансов на то, чтобы превратиться в закон, поскольку аналогичным образом заинтересованными в связывании рук антикоррупционным органам в открытии уголовных производств по фактам внесения недостоверных данных в декларацию о доходах могут оказаться большинство членов парламента нынешнего созыва.