Он уже прилично выпил, и щеки раскраснелись на легком морозе. А к нему тянулись все новые губы.
“А я обещаю, что в Мариуполе построят новый порт, который опередит по грузообороту знаменитый порт Сингапура!” – кричал в микрофон высокий молодой человек.
“Кто это?” – слегка наклонившись, спросил Мариуполь у президента.
“Министр транспорта”, – улыбаясь, ответил тот.
“А… – прищурился город от удовольствия. – Целовать будет?”
Владимир Александрович кивнул.
Мариуполь развернулся к министру задом и приспустил штаны. Раздался смачный чмок, толпа взорвалась аплодисментами. Министр транспорта, смущенно обтирая губы, отошел в толпу чиновников.
“Ну, кто следующий?!” – бодро прикрикнул президент.
Все молчали. Из толпы отделился глава Офиса президента Андрей Богдан и бодро заскочил за спину президенту.
“Все уже. Ты последний”, – прошептал он на ухо главе державы.
Владимир Александрович сделал вид, что обрадовался.
“Вы нормально ему налили?” – прошептал он в ответ.
“Как не в себя!”
“Гляди мне”.
И улыбнулся, президент повернулся к Мариуполю.
“Я остался”, – промурчал он и подошел к трибуне.
“Дорогой мой Мариуполь!”
Городу на мгновение стало приятно – до этого дня к нему относились как к откровенной дешевке.
“Сегодня – Я…”
Город слушал и улыбался.
“Торжественно – открываю…”
Мариуполь закрыл глаза.
“Центр – Развития – СТАР-ТАПОВ!”
И раскатистое эхо прокатилось над акваторией порта.
“Я – очень – рад…” – и президент принялся признаваться городу в чем-то таком, что было даже сложно себе представить.
Сквозь скромный рабочий мозг Мариуполя пролетали диковинные слова “акселерация”, “стажировка” и “коворкинг”. В голове у него закружилось, и внезапно город, напрочь забыв о торжественном поцелуе, упал на спину и раскинул руки-проспекты.
Речь звучала и звучала, убаюкивая южный портовый мегаполис.
…
Проснулся он от озноба. Холодная утренняя роса скопилась на холодных безжизненных трубах. Раннее солнце едва пробивалось сквозь серые дымовые тучи.
Город был грязен и один. Вокруг валялись брошенные на землю пластиковые стаканчики и плакаты с надписью “1991 Mariupol”. Следы от шин “тоёточки” уходили за горизонт и в неизвестность.
“Э, а где все?” – буркнул Мариуполь, переваливаясь на затекший бок.
Никто не ответил.
Город встал на колени и попытался привстать. Не вышло. Так и оставшись на коленях, он взял след и пополз в сторону горизонта.
“Эээ… – хрипло дышал он, пытаясь разглядеть вдали “тоёточку”. – А поцеловать?…”
PoliticusVulgaris
Источник: Фейсбук автора
