Сергей Лямец: “Яков Васильевич крадучись прошел мимо кабинета Гонтаревой”

И.о. главы НБУ Яков Васильевич крадучись прошел мимо кабинета Гонтаревой и заперся. Он снял пиджак и сел в кресло. Выключил мобилу и испытующе посмотрел на белый служебный аппарат.

Стрелка уперлась в 10. Яков Васильевич приказал соединить.

“Петр Алексеевич, доброе утро”, – улыбнулся он в трубку.

“Здравствуй, здравствуй. Как ты в новой должности?”

“Спасибо”.

“Ну, как смогли”.

Смолий выиграл теневой конкурс. Он стал очередным и.о. в обойме Портрета.

“Да, я понимаю. Свора собак, а не парламент”.

“Точно”.

Чтобы не выносить кандидатуру нового главы НБУ на рассмотрение Верховной Рады, поступили по традиции – просто оставили Смолия в качестве и.о. Нацбанк по-прежнему подчинялся Портрету.

“А что там Лера?”

“Говорят, в Голландию”.

“Тут ей жить не дадут”.

“Сложная судьба реформаторов”, – польстил Смолий.

“Это да”, – со вздохом принял Портрет.

Яков Васильевич хорошо понимал субординацию.

“Петр Алексеевич, Катя остается?” – тактично спросил он.

“А ты почему интересуешься?”

“Ну так надо ж понимать”.

“Не, ну если хочешь позориться с “Приватом”…”

“Не, позориться точно не хочу”.

“А там придется”, – улыбнулся Портрет.

“Коломойский, конечно, не прав”, – отметил Смолий.

“Так, может, поможешь опытом?”

“Та нет, пусть Катя, она профи”, – согласился Смолий.

Портрет улыбнулся. Никто не хотел ввязываться в борьбу по “Привату”. Замглавы НБУ Екатерина Рожкова умело петляла между линиями огня, ничего не делая.

“А что там Юрий Витальевич?”

Вопрос был понятен. Генпрокурор в кулуарных разговорах уже не раз грозился посадить Рожкову.

“А тебе зачем?”

“Просто болею душой за коллегу”, – съехал Смолий.

“Работайте”, – уклончиво донес Портрет.

Яков Васильевич молча кивнул.

“Ну ладно! – вдруг бодро начал Портрет. – Ничего не хочешь мне сказать?”

Яков Васильевич слегка смутился.

“Что-то случилось, Петр Алексеевич?”

“Ну, например, курс”.

Обменки два раза в день меняли ценники на скупку долларов. Курс бодро подбирался к 28.

“Это ситуативно. Эмоции”.

“Эмоции, говоришь? – Портрет призадумался. – А я думал, что выводят”.

“Ну и выводят”, – пришлось признать Смолию.

Власть и связанные с ней бизнесы под конец года традиционно выводили деньги из страны. НБУ ничего с этим не делал.

“Так что, мне пора нервничать?”

Яков Васильевич наклонился к столу и стал говорить в два раза тише.

“Пока нет, Петр Алексеевич. Я же обещал, что предупрежу”.

“То-то я смотрю, как ты предупреждаешь”.

Яков Васильевич побледнел и расстегнул верхнюю пуговицу чистой рубашки.

“С курсом все будет в порядке, Петр Алексеевич”.

“Да? А если до 30 дойдем?”

“Не дойдем, – твердо пообещал Яков Васильевич. – Я проведу совещания и четко донесу наше видение”.

“А у вас есть видение?” – съязвил Портрет.

“Всегда”, – неуверенно произнес Смолий.

Портрет улыбнулся и выдержал паузу.

“Смотри, у меня следующий год предвыборный”.

“Я понял, Петр Алексеевич”.

“Что ты понял?”

“Мы приложим все усилия”.

“Какие?”

“Ну возможно нам придется ограничить отток капитала”, – попросил Смолий.

Портрет промолчал.

“Чтобы испортить отношения с иностранными инвесторами?”

“Та какие там инвесторы…” – не сдержался Смолий.

“И условия международной торговли?” – настаивал Портрет.

Яков Васильевич, наконец, понял.

“Очень бы не хотелось, Петр Алексеевич”.

“Ну тогда работайте!”

Оба помолчали.

“Сколько нам платить в следующем году?” – поинтересовался Портрет.

“Семь”.

“А сколько у тебя реально есть?”

“Шесть”, – упавшим голосом признал Смолий.

“А свободных?”

“Ну, мы ж всегда можем высвободить…”

Официально, Нацбанк рассказывал, что у него есть 19 миллиардов долларов в золотовалютных резервах. Реально, было только 6 миллиардов. Из них “живыми” всегда держали от силы два.

“Ну так а как ты собираешься курс держать?”

Смолий смутился. Было понятно, что деньги из резервов тратить он не мог.

“Петр Алексеевич, а неужели это только мой вопрос?”

Портрет удивился.

“Это ты на что намекаешь?”

Яков Васильевич давно ждал своего шанса.

“Может, Минфин все таки напряжется и выйдет на рынки заимствования?”

Портрет уже устал слушать жалобы на министра финансов.

“… получит новые займы?”

Накануне Евросоюз отказался дать Украине 600 миллионов евро кредита. МВФ отказал еще раньше.

“Я понял сигнал, – кивнул Портрет. – Но ты смотри…”

“Спасибо, Петр Алексеевич”.

“Мы не должны пробить 30. Дальше только Африка”.

“Не пробьем”, – растерянно пообещал Смолий.

“Точно?”

“Сделаем. Но нужна ваша поддержка”.

“Получишь”, – зачем-то пообещал Портрет и попрощался.

Яков Васильевич на всякий случай посидел перед телефоном еще минуту, и тихонько выдохнул.

Он с трудом подавил улыбку, и вышел прогуляться по третьему этажу. В кабинете шефини пылесосили. Охранники лениво подпирали стены.

Яков Васильевич украдкой вернулся к себе и довольно сжал кулаки.

……………………………

Disclamer: Все изложенное выше является чистым вымыслом. Имена и должности придуманы. Любое совпадение с реально существующими персонажами случайно.

Во время написания текста ни один политик не страдал.

Источник: Фейсбук автора