Светлана Крюкова: “Олигарх делает это с удовольствием. Любой человек его уже послал бы”

И вот однажды звоню я Коломойскому. Хочу взять интервью, а он не дает по обыкновению. 

Отшучивается. Потом о погоде поговорили, о лебедях на Женевском озере. И тут Коломойский делает паузу в разговоре и говорит «Будьте на связи». Отводит мобильный в сторону и на втором, стационарном телефоне включает на громкую связь какого-то человека.

Незнакомец, судя по тону, обделался еще до начала диалога. Коломойский это чувствует, ему нравится, он смакует и входит в раж.

Дальше – больше. Он начинает словесно пинать этого человека как последнюю марамойку. Как уличную собаку. Как человека без гордости, без статуса, без опыта, без яиц, да что там – без пола. Он обкладывает его трехэтажным матом, он унижает его от А до Я. Тот проглатывает и робко отвечает «Да, Игорь Валерьевич». На третьей минуте этой порки я не выдерживаю и говорю в трубку «Сори, но можно я не буду свидетелем этих ваших интимных отношений?». Коломойский резко переключается на мобильный и коротко бросает «Минуту». Еще какое-то время он ничтожно сношает незнакомца. Ему приятно, что я слушаю. Олигарх делает это с удовольствием. Любой нормальный человек на первых десяти секундах послал бы «нах..Й». Этот, стойкий солдатик, выдержал десять, а под конец извинился, наверное заплакал, и скромно сказал, что наберет, и отчитается, как все исполнил. Долб…б, – резюмировал Коломойский, когда наконец-то вернулся к нашему разговору. «Долб…бом» оказался Александр Ткаченко, генеральный директор «1+1».

Сперва я хотела написать пост о гаденьком сюжете, которые «плюсы» выпускали об отъезде Гужвы – в лучших традициях порохоботства (и про русский мир, и про агентом кремля – все как положено). Потом я хотела написать о бесхарактерных ведущих, читающих с суфлера любую чепуху, которую им пишет редактор. Потом я думала написать о Коломойском, который сдал телеканал в аренду Банковой как нелюбимую женщину, которую он разлюбил, и теперь ничего не остается как посутенерить, и выжать из нее остатки молодости и таланта. Еще я думала написать мазохисту-тихушнику Ткаченко – урезонить его, напомнить, что ведь мы, мы же писали честные материалы. Когда атаковали канал, когда заводили уголовные дела на журналистов. Мы были солидарны. Там работают много достойных людей, и наверное сейчас им стыдно за своё импотентное начальство. А потом я подумала: о чем можно разговаривать с человеком, который позволяет с собой ТАК говорить?

Источник: Фейсбук автора